Зал

В большой комнате, где Святослав Теофилович зани­мался сам и репетировал с другими музыкантами — два рояля фирмы «Steinway & Sons», несколько кре­сел, два старинных итальянских торшера (подарок мэра Флоренции), гобелен и картины. На пюпитре одного из роялей — открытые на 48 странице ноты: Шуберт. Соната № 3 (ми-мажор) Funf Klavierstucke. D. 459. Ноты привезены с дачи на Николиной горе, где Рихтер жил в июле 1997 года, готовился к осенне­му концерту, которому не суждено было состояться: 1 августа 1997 года Рихтер скончался.

Рядом с роялем на небольшой подставке обычно стояла репродукция, вызывавшая у маэстро ассоци­ации с произведением, над которым он в это время работал. Шопеновский ноктюрн до минор напоми­нал ему Делакруа, о сочинениях Шумана он говорил: «есть что-то от Гойи... ощущение мрака, таинствен­ности, словно картина старого мастера». Исполняя «Венский карнавал» Шумана, Рихтер видит рисунки Шилле, Брамс напоминает ему Брейгеля, а прелю­дия си бемоль минор Скрябина — эскизы костюмов Малевича к опере-мистерии Матюшина «Победа над Солнцем».

Рихтер никогда не преподавал, но, выступая в ан­самбле с молодыми музыкантами, такими как Ната­лья Гутман, Олег Каган, Юрий Башмет и другие, ре­петируя с ними у себя дома, он невольно становился педагогом, ведя их за собой, заражая своим талан­том, эрудицией и преданностью музыке. Это были их «университеты».

Сайты Музея